В ноябре 1943 года в Киев пригласили группу западных журналистов, включая корреспондента "Нью-Йорк таймс" Вильяма Лоренса, еврея по национальности. Это случилось через две недели после взятия Киева советскими войсками. У себя на родине им сказали, что шесть недель назад, при отступлении, немцы в овраге Бабьего Яра зарыли бульдозерами пятьдесят тысяч трупов. Однако западные журналисты не нашли в Бабьем Яру никаких материальных подтверждений этому заявлению.
Более того, не было найдено ни одного реального свидетеля, который подтвердил бы версию советской пропаганды. Не смотря на то, что к Бабьему Яру со всех сторон примыкают жилые дома, не удалось найти киевлян, которым хоть что-то известно о якобы происходивших там масштабных событиях с невероятной стрельбой и гигантскими кострами.
Вместо доказательств 50-тысячного убийства, западным журналистам представили известного киевского архитектора Павла Алешина,
который все два года оккупации жил в своей квартире на улице Большой Житомирской, 17/2. В.Лоуренс пишет, что П.Алешин рассказывал им о беседе с неким немецким архитектором, осведомленным о намерении нацистов уничтожить следы преступлений в Бабьем Яру.